Марджани – все новости и статьи по теме

Камалутдин ибн Сайфутдин. Родом из деревни Кеша, что в Симбирской губернии. В течение десяти лет обучался в медресе у Марджани, а затем отправился в Египет, поступил в знаменитое медресе «Джамигуль-азхар» и выучил наизусть Священный Коран. Долгое время занимал должность имама в тюркской общине учащихся данного учебного заведения, занимался обучением по изящному чтению Корана и текстов на арабском языке. По возвращении в Казань преподавал кираат в медресе «Мухаммадия». Некоторое время вел уроки по указанному предмету на курсах при мечети Сенного базара и четвертой мечети. Несколько летних сезонов преподавал кираат в Тюмени и Оренбурге и тем самым способствовал распространению среди татар искусству правильного и красивого чтения Корана, а потому в народе его называли не иначе как «Камал кари».

Хафизутдин ибн Насретдин. Три года обучался в Бухаре у Марджани, проштудировал множество книг, принимал участие в меджлисах с крупными учеными Бухары и его предместий. Затем был избран имамом и мударрисом деревни Параньга, что в Вятском крае. Написал множество сочинений по различным исламским наукам, однако все они выполнены в рукописном варианте большинство из них на арабском и часть на персидском языках. В последующие годы в некоторых вопросах вступил в полемику с Марджани и написал об этом книгу.

Марджани порой приходил в отчаяние от того, что его идеи по обновлению системы образования никого не интересовали, что у него не было последователей. Иногда он в открытую заявлял, выражая свое недовольство уровнем преподавания: «Мои единомышленники, беря пример с медресе села Кшкар, Буинского медресе и духовных учебных заведений Казани, и считая их образцом для подражания, на корню загубили мои идеи, которые я задумал претворить в жизнь, возвратившись из Бухары. Упущено зря столько возможностей и времени.

Усилия Марджани по правильному и выразительному чтению Священного Корана привлекли внимание даже некоторых состоятельных лиц Казани. Сафа хаджи Галикай, Гайса хаджи Мусин, Чутай Давыд и еще несколько знатных людей города стали брать у него уроки. По возвращении из Египта Камала кари и в его бытность мугаллимом в мечети Сенного базара некоторая часть шакирдов Марджани начали обучаться этому у Камал кари. Эти сведения мы получили у Садыка кари Галикая. Первый образец учебной программы, которая была приведена здесь нами, использовалась ранее, а вторая программа применялась чуть позже.

Здесь необходимо также упомянуть, что аккурат в то время, когда Марджани со своими шакирдами обустраивался в новом здании медресе, некоторые его недоброжелатели из служителей культа отправили в Духовное управление донос о том, что он на день раньше разрешил вступить в уразу. Духовное управление, ставя в вину это обстоятельство, на шесть месяцев лишило Марджани указа и отстранило его от должности имама. Очевидно во всей этой истории существенную роль сыграло влияние все того же Ибрагима бая.

В последующие годы авторитет Марджани стал возрастать. Налицо были его просвещенность и неустанные труды, а потому возросло количество его сторонников. Волей неволей казанские муллы были вынуждены считаться с высокообразованным, принципиальным и симпатичным во многих смыслах богословом и подключать его к решению самых насущных вопросов того времени. В ту пору в Казани была замечательная и очень глубокая по своему смыслу традиция, по которой в дни празднования главных мусульманских праздников все жители города собирались в одно место в Новотатарской слободе и стоя за имамом совершали намаз. И вот в 1273/1863 году, казанцы единодушно пригласили возглавить намаз Марджани. Он в качестве имама провел намаз по случаю Курбан байрама.

Марджани неоднократно обращался к Ибрагиму баю и просил его направить людей, которые занялись бы ремонтом здания медресе, однако бай на эти просьбы не обращал внимания. Вот как вспоминает об этом богослов в своей книге «Мустафадель-ахбар»: «Минули годы, и здание медресе пришло в совершенное запустение и непригодность. Находиться в помещении было опасно, так как оно могло обрушиться. На мои личные обращения и просьбы через третьих лиц о ремонте и восстановлении здания не было никакой реакции. После чего по совету прихожан было решено обсудить вопрос о ремонте медресе с приглашением Ибрагима бая и десятка состоятельных людей и старцев. Встреча состоялась у нас дома. Первым выступил я сам. Я сказал о необходимости обновления здания. На что Ибрагим бай заявил, что в настоящее время весьма занят.

К тому времени возвратился из хаджа прежний имам первой мечети Сагид хазрат. Он весьма сожалел о том, что оставил свой пост и решил воспользоваться охлаждением отношений между Ибрагим баем и Марджани, чтобы вернуться на должность имама. Он стал проявлять активность в этом направлении, выказывать признаки внимания и почтения Ибрагим баю, участвуя в его меджлисах. Наконец, подвернулся удобный момент и удалось «состряпать» письмо, в котором Марджани обвинялся в том, что совершил обряд бракосочетания – никах невесте, которая не достигла совершеннолетия.

С особым наслаждением Ибрагим бай насмехался и унижал шакирдов. Например, он мог, пригласив к себе домой, учащихся предложить им похлебку из полбы, заявив при этом: «Признаюсь у меня нынче дома ничего из съестного, а потому довольствуйтесь и этим!» Когда молодые люди, насытившись, завершали трапезу, по мановению бая слуги начинали выносить различные яства, а гости сидели за столом и не могли ничего отведать и это доставляло хозяину чрезвычайную радость и удовлетворение. А в другой раз шакирды, предполагая, что предстоит обильное угощение не притрагивались к похлебке, а бай с улыбкой объявлял: «Не обессудьте, господа, в этот раз ничего подавать не будут» и вежливо выпроваживал гостей при этом слышался его громкий смех и шутки.

Ибрагим ибн Губайдулла ибн Мухаммадрахим ибн Юнус в простонародье «Высокий Ибрагим» в свое время был самым уважаемым и самым состоятельным человеком Казани. По уровню богатства никто не мог соперничать с ним, а потому он и его отец были в большом почете и пользовались уважением городской власти. Он был известен также своими добрыми делами в пользу правоверных. Однажды он даже побывал в Петербурге, где хлопотал по вопросу, касающемуся своих земляков-единоверцев. Во время визита наследников престола царевича Александра и сына царя Александра II царевича Николая высокие гости побывали в приходе первой мечети и были гостями в доме Ибрагима бая.

До того как Марджани приступил к своим обязанностям на новом месте, в медресе уже было несколько десятков учеников. Шакирдам были известны широкая образованность и глубокие познания нового имам-хатиба. Некоторые шакирды старшего возраста даже написали ему письмо, выражая свое горячее желание, поскорее начать обучение у него. Аккурат в то время в Казани скончался известный педагог дамелла Баймурат и большинство его учеников изъявили желание продолжить обучение у Марджани. Кроме того было много новичков, прибывших постигать науки из разных уголков страны.

В своей книге “Мустафадель-ахбар фи ахвали Казан ва Булгар” («Правдивые сведения о событиях, происходивших Казани и Булгаре»), Шигабутдин Марджани, опираясь на редкие источники и материалы, описывает историю татарского народа с древнейших времен до XIX столетия, приводит биографические данные о тысячах выдающихся религиозных деятелях и ученых. Среди

«На междлисе прозвучали общие слова и выражения, которые не имели особого значения ни для науки, ни для Ислама. Удивительно, что имамы Казани на этом важном испытании рассуждали о вещах, не имеющих никакого отношения к данному мероприятию. Обмен мнениями и споры во время этого междлиса отразили уровень образованности общества и тем, какие вопросы волновали людей того времени. Можно было с уверенностью сказать, что имамы того времени были озабочены в основном проблемами логики, каляма, философии».

Во время пребывания в Бухаре и Самарканде он категорически отказался принимать участие в пятничных намазах, мотивирую это тем, что имамы невежественны и не обладают в должной мере кыраатом (изяществом чтения Корана). Эти его слова были доведены до слуха эмира Шагимурада, который поинтересовался у меллы Габдуррахим почему он не посещает намаз. Мелла ответил: «Не слышал азана, призывающего на молитву». Эмир возразил: «Муэдзины ежедневно перед намазом несколько раз и повсеместно провозглашают азан». На что первый ответил: «Так ведь услышав эти голоса, я подумал, что это блеяние ослов».

После 11 летнего обучения в Бухаре Марджани стал готовиться к отъезду к себе на родину в село Ташкичу. Он договорился со своим родственником Файзурахманом ибн Габдельгаффаром ат-Тазлари, который занимался торговыми делами и ежегодно наезжал в Бухару. 10 реджаба 1225 года по хиджре (21 мая 1849 года по милади) большой караван, в котором кроме того были крупные бухарские торговцы, а также подручные люди Мухтара ибн Мухаррама, купца доставившего 11 лет назад Шигабутдина в Бухару, тронулись в путь.

В своей фундаментальной книге “Мустафадель-ахбар фи ахвали Казан ва Булгар” («Правдивые сведения о событиях, происходивших Казани и Булгаре»), Шигабутдин Марджани, опираясь на редкие источники и материалы, описывает историю татарского народа с древнейших времен до XIX столетия, приводит биографические данные о тысячах выдающихся религиозных деятелях и ученых, дает сведения о крупных учебных заведениях-медресе. Большое место в своем сочинении Ш.Марджани уделяет личности и взглядам замечательного мыслителя-богослова Абуннасира Курсави (1776-1812). Известно, что Марджани с большим уважением и почтением относился к этому ученому, считая его своим духовным наставником и учителем.

Как объяснить тот факт, что Марджани не принимал участие в меджлисах и развлечениях, которые устраивали часто его однокашники-шакирды, все свое время и даже те редкие часы между намазами аср и магриб, когда учащиеся традиционно «били баклуши», корпел над книгами, и порой недосыпал, он смог сохранить свое здоровье, не причинив ему вреда?

А теперь настал черед обратиться к его творчеству в период пребывания в Бухаре. Судя по списку книг, которые Марджани изучал и конспектировал, а также его записям, он придавал большое значение вопросам родословной улемов и их месте, которую они занимали в обществе. В его рукописях и сборниках можно обнаружить бесчисленное множество сведений о тех или иных выдающихся личностях. Можно определенно сказать, что если при работе над какой-либо книгой ему встречалось имя ученого, то Марджани здесь же давал подробные сведения о его предках, взглядах и достижениях, указывал дату его рождения и смерти.

В последние годы пребывания Марджани в Бухаре он вел активную преподавательскую деятельность. Его шакирдами были десятки молодых людей и среди них большую часть составляли его земляки – татары. И здесь мы отметим тех, кто был удостоен его особой похвалы за успехи в учебе. Вот некоторые из них: мелла Габдулхабир аль-Муслими аль-Кызылджари, Ахматлатиф хазрат из села Тумутук, имам из Казани Мухаммади ибн Салих, родной брат Марджани Садретдин, Хафизутдин ибн Насретдин аль-Курсави аль-Барангави. Со слов Хабибенназар хазрата, мелла из Эстерли Харрас ибн мелла Нигматулла хазрат тоже был шакирдом Марджани.

После возвращения в Бухару Марджани приобрел комнату в известном своими богатыми традициями и великолепием медресе «Мир Араб» (это учебное заведение было основано в 942 году по хиджре, в 1535 году по милади арабом по имени Амир Абдулла). Через год к нему перебрался его родной брат Садретдин и они стали жить вместе в этой комнате. Известно также, что Марджани в течении всего летнего периода слу