Учёный, восстановивший текст Корана, принадлежавшего Усману ибн Аффану
Габдуррахим Утыз-Имяни (1752-1835) учёный-богослов и религиозный деятель поэт, один из передовых татарских просветителей начала XIX века.
В своей фундаментальной книге “Мустафадель-ахбар фи ахвали Казан ва Булгар” («Правдивые сведения о событиях, происходивших Казани и Булгаре»), Шигабутдин Марджани, опираясь на редкие источники и материалы, описывает историю татарского народа с древнейших времен до XIX столетия, приводит биографические данные о тысячах выдающихся религиозных деятелях и ученых. Автор не мог не включить в свое сочинение сведения о такой колоритной личности каким был мелла Габдуррахим.
Вот как характеризует Ш.Марджани Утыз Имяни:
«Мелла Габдуррахим ибн Гусман ибн Сармаки ибн Кырым аль-Утыз Имяни. Получив первоначальное образование на родине, продолжил обучение в Бухаре и Мавраэннахре и других центрах просвещения. Является преемником хаджи Багдади на посту имама мечети в Магаке. Получил широкую известность в исламском мире как учёный, восстановивший утерянные фрагменты древнего рукописного Корана, хранившегося в медресе Ходжи Ахрара в Самарканде, который, согласно заверениям улемов Самарканда и Бухары, принадлежал халифу Усману ибн Аффану.
Во время пребывания в Бухаре и Самарканде он категорически отказался принимать участие в пятничных намазах, мотивирую это тем, что имамы невежественны и не обладают в должной мере кыраатом (изяществом чтения Корана). Эти его слова были доведены до слуха эмира Шагимурада, который поинтересовался у меллы Габдуррахим почему он не посещает намаз. Мелла ответил: «Не слышал азана, призывающего на молитву». Эмир возразил: «Муэдзины ежедневно перед намазом несколько раз и повсеместно провозглашают азан». На что первый ответил: «Так ведь услышав эти голоса, я подумал, что это блеяние ослов».
Однажды Утыз Имяни во время встречи с хаджи Багдади условился удостовериться в правильном чтении Корана, а заодно послушать мастерство самого хаджи. Мелла Габдуррахим прочитал одну суру и Багдади остался доволен. После того как суру прочитал Багдади, мелла не преминул заметить: «Есть некоторые шероховатости в произношении отдельных звуков». Хаджи Багдади возразил: «Согласен, подобные недостатки у меня имеются, однако не лишены их и вы…» «А в чем же состояли мои погрешности?» спросил мелла Габдуррахим. Хаджи сказал: «Вы неверно произносите букву «дамма». Мелла вновь прочитал из Корана и вынужден был признать, что оппонент прав.
Порой его упрямство приводило к курьезам. Например, он утверждал, что, мол, для чтения пятничных и праздничных намазов необходимо находиться на Святой земле, а наши края никак не могут быть ею. Он также был против того, что оконные рамы в мечетях были выполнены в крестообразной форме и поэтому мечети он именовал не иначе как «церквами» и именно по этим причинам мелла перестал посещать эти культовые сооружения. Люди также скептически относились к его призывам не пить молоко до исполнения сорока дней после отела и ее тщательного купания коровы в воде. Эти и некоторые другие подобные чудачества явились поводом к тому, чтобы имам Мугинутдин ибн Габдуррашид из села Шугурово, что близ Бугульмы вместе со своими единомышленниками составили донос в Духовное управление и добились изъятия у Утыз Имяни указа и изгнания его с насиженного места.
Он также считал, что чтение книг по логике и философии является недозволенным (харамом), а тех, кто изучает их, относил к своим идейным противникам. На этой почве возник его конфликт с ахуном Габдуннасиром ибн Рахманкули…»
В заключение Марджани перечисляет труды, которые оставил после себя Утыз Имяни: «Он внес ясность, на каком языке создана книга «Джамигур-румуз» и написал по этому вопросу сочинение, известен также его труд об особенностях письменности хинди, который был создан им в результате его общения в Бухаре с просвещенными купцами из Индии. Он также дал подробное толкование на арабском книги Суфи Аллахияра «Субатель-гаджизин», однако ему не удалось избежать кое-каких ошибок и неточностей».
Далее Марджани считает необходимым особо подчеркнуть, что «приписывание Утыз Имяни знаменитого произведения «Бадавам» является грубой ошибкой и признаком дремучего невежества, так как данная книга намного древнее, чем мелла Габдуррахим».
Islam-Today
