"Благодаря мигрантам русский язык стал сакральным языком ислама"
Фото: shutterstock.com. Автор: Oleg Elkov. 
Мигранты из Таджикистана меняются в религиозной среде в России и трансформируют деятельность исламских институтов. К такому выводу пришли в ходе исследования таджикские социологи.
Как меняется ислам в среде трудовых мигрантов из Центральной Азии в России, какую роль в жизни граждан Таджикистана играют религиозные институты РФ? Ответы на эти вопросы попытались получить таджикские ученые в ходе исследовательской работы "Ислам и трудовая миграция". О первых результатах и выводах рассказала DW автор проекта, заместитель директора исследовательского центра "Шарк" в Душанбе Саодат Олимова.
DW: Почему вас заинтересовал религиозный вопрос в жизни мигрантов?
Саодат Олимова: Нам было интересно узнать процессы адаптации и интеграции мигрантов в России. Почти 90 процентов наших граждан на заработках – мужчины. Они находятся в России в очень специфической мужской среде. Многих обрядов жизненного цикла там просто нет. Поэтому мы были уверены, что ислам там особенный. И не ошиблись.
– Расскажите, пожалуйста, об этом подробнее
– В мигрантской среде одновременно происходят два процесса. С одной стороны, увеличивается число строго практикующих мусульман, религиозных активистов. А для другой части ислам перестает быть важным. Эти люди становятся не практикующими мусульманами и принимают светский образ жизни. Это первый основной вывод, к которому мы пришли. Второе заключение – в мигрантской среде в России происходит отказ от локальных форм ислама.
– Как и в чем это выражается?
– Начну с того, что подавляющая часть таджикских трудовых мигрантов – это выходцы из сельской местности или небольших городов. Религиозные взгляды этих людей формировались под крышей мечети, где почти все люди знают друг друга. Здесь имамом был знакомый дедушка, и образ жизни взрослых прихожан, их ценности являлись главными для ребят. И вот сельские парни уезжают в Россию и попадают в городскую мечеть, где все по-другому.
– То есть им приходится заново социализироваться?
– Да. 65 процентов молодых мужчин Таджикистана первое место работы находят за рубежом. Они там социализируются, в том числе и как работники, и как взрослые мужчины, и как взрослые мусульмане. В городской среде им приходится отказываться от старых представлений, от того, что дедушка велел. В городе вера индивидуализирована, прежние локальные стабилизаторы остаются в прошлом. Это очень болезненный процесс. В возрасте 18-22 года главными для молодых мужчин являются ориентиры на ценности и групповая лояльность. Одобрение, поддержка сверстников, друзей и коллег по работе исключительно важны. Если молодой человек оказывается там, где упертые мусульмане, он идет по строгому религиозному пути.
– Что дает мигрантам вера?
– Это ключевой момент – вера дает мигрантам утешение и надежду. Вот почему все они поддерживают религию. Даже неверующие, и те спрашивают совета у религиозных авторитетов. А таковых, как выяснилось, 2,6 процента.
Значимость роли религиозных институтов и сетей в мигрантской среде объясняется тем, что они основаны на доверии и авторитете. По мере того, как в мигрантских сетях развернулся кризис доверия, религиозные институты стали занимать все больше места в жизни мигрантов. В настоящее время мечети и джамоаты предоставляют мигрантам основные услуги. Здесь и трудоустройство, и помощь в регистрации, и поиск жилья, и защита. Я бы еще добавила, что религия спасает мигрантов от разложения в крупных мегаполисах, где очень много соблазнов.
– Меняются ли религиозные институты в РФ на фоне большого присутствия иностранных граждан?
– Трудно сказать об институтах ислама в России в целом, но что касается тех мест, где мигрантов больше всего, то, безусловно, да. Большие изменения происходят в формах организации религиозной жизни, религиозного образования, духовного лидерства.
В последние пять лет мы наблюдаем, как мечеть начинает поддерживать мигрантов в их стремлении интегрироваться в российское общество. Она позволяет мигрантам накапливать социальный капитал, осуществлять гражданское участие, что дает навыки самоорганизации.
И, наконец, там формируется идентичность, которая позволяет таджикским мигрантам включиться в российское общество. Религиозные институты стали помогать мигрантам и в нужде. К примеру, погибает человек на стройке, многие вопросы начинают решаться под сводами мечети – за морг заплатить, на такси или маленькие поминки деньги собрать.
– Как общаются в мечети мигранты?
– В это трудно поверить, но благодаря мигрантам русский язык стал сакральным языком ислама. Это новшество. Богослужения проходят на русском языке, потому что нужно, чтобы все поняли. Кроме того, религиозные исламские книги стали тоже издавать на русском. Ведь сложно для каждой этнической группы подготовить отдельные издания.
– Работа завершена, но почему-то ее презентация так и не состоялась. Есть причины?
– Мы собрали материалы, подготовили целую гору таблиц, сейчас готовим статью. Но пишем медленно, потому что очень тонкий и чувствительный предмет. Подходим к вопросам очень осторожно, чтобы наша работа как-то негативно не сказалась на положении мигрантов в РФ, чтобы их там не стали притеснять. Все это тормозит распространение нашего исследования.
DW. Галим Фасхутдинов, Душанбе
Понравилась статья? Пожалуйста, сделайте репост в соц. сетях, поделитесь информацией с друзьями!
