Перерастет ли блокада Катара в мировую войну? Часть 2
Прошло еще немного времени, и на ближневосточную арену ворвался еще один игрок – тюрки. Они вторглись из Туркестана в Персию, покорили ее, создав Великую Сельджукскую империю. Империя оказалась успешной, она стремительно расширяла свои границы, и вот в ее составе уже оказались Аравийский полуостров, Месопотамия, Сирия, Армения, Анатолия и, наконец, Константинополь. И это лишь промежуточный, или, правильнее сказать, параллельный итог, ведь чуть раньше победоносного шествия сельджуков другая группа тюрков уже успела успешно закрепить свой правящий статус в Египте. Достаточно вспомнить Ахмада Ибн Тулуна (835-884), основавшего первую независимую от аббасидского халифата египетскую династию тюркских кровей. Добавим также, что для тюрков оказался милее суннитский ислам, что автоматически противопоставило их персам-шиитам.
Ну, и, наконец, сами арабы. Эпоха арабских завоеваний на востоке закончилась не так удачно, каковой она была на западе, где халифы овладели даже рядом европейских территорий, например, Испанией. На востоке дела шли хуже. Арабские халифы династии Аббасидов стали вассалами тюрок. А по большому счету, тюркское господство над арабским миром затянулось до конца первой мировой войны. Показательно также и то, что именно тюркские правители упразднили халифат. Во всей этой сложноподчиненной истории Ближнего Востока арабы оказались наиболее «пострадавшими». Из Испании их прогнали, а себя дома они оказались во власти тюрок. Как знать, быть может именно последствия этой истории и вылились, сперва в цунами арабского национализма в эпоху демонтажа колониализма в середине ХХ века, а затем в т.н. «Арабскую весну», грянувшую уже на нашей памяти?
Что касается персов, то ему удалось совершить второй освобождение, теперь уже от владычества тюрков. С тех пор Персия стала сама себе хозяйкой до нашествия монголов. Однако и после третьего нашествия персы возродили свою государственность, теперь уже под правлением династии Сефевидов. Именно в эту эпоху персы окончательно укрепились в шиизме, поскольку это позволяло им демонстрировать свою независимость. И не секрет, что мотив шиитско-суннитских противоречий являлся в прошлом и является в наши дни обертоном ближневосточной ойкумены. По понятным причинам, Персия стала главным оппонентом Османской империи, которая всегда оспаривала ее владычество на Ближнем Востоке.
Интересно проследить также и ход политического развития этих стран. Иран, как и Османская империя, пережил эпоху монархий. С ее окончанием персы перешли к такой форме государственного устройства, как теократическая республика. Их страна так и называется Исламская Республика Иран. Что касается турков, то после монархии они выбрали форму светской республики, в которой религия хоть и не была изгнана из жизни, но, тем не менее задвинута в угол, по меньшей мере в официально-государственной плоскости социального бытия.
На этом фоне арабы все еще остаются во взвешенном состоянии. Отсюда и их метания, когда с одной стороны имели место квазидемократии, вроде саддамовского Ирака, каддафиевской Ливии, насеровского Египта и т.д., а с другой стороны – самые настоящие монархии во главе с КСА, с ее самопровозглашенной в 1924 году, и правящей ныне династией, и другими правителями-эмирами, возглавившими свои племена после ухода османов.
Арабы подсознательно нуждаются в национальном лидере, который бы их объединил. И неважно, будет это конкретная личность или победоносное политическое движение. И не факт, что самым выигрышным вариантом будет объединение на основе религиозных лозунгов. Фиаско «Братьев-мусульман» в Египте и дискредитировавшее себя ИГИЛ (запрещенная в РФ террористическая организация - прим. ред.) тому пример. Похоже, что в настоящее время битву за умы арабов выигрывает власть денег. Поэтому мы видим в первых рядах претендентов на общеарабский трон именно саудитов, имеющих огромные накопления за счет нефтяного бонуса от матушки Земли. И можно понять их амбициозность и решительность, когда они буквально идут по головам своих соплеменников, утверждая свое господство над арабским миром.
Как бы там ни было, но контуры фронтов, которые в ближайшем будущем могут прочертить территории, населяемые арабами, уже становятся очевидными. И в этом раскладе становится ясной роль Катара, - пожалуй единственной арабской страны, превратившейся в чужую среди своих, но поддержанную чужой для арабов Турцией. По другую сторону линии фронта находятся КСА, солнечный Египет, Иордания и Бахрейн. Третий блок заинтересованных игроков представлен Ираном, Ираком и Сирией.
Кто с кем схлестнется и как все будет происходить, неизвестно. Однако участники, между тем, готовятся к войне, и вряд ли они делают это из желания мира. Иначе Катар не был бы столь бесцеремонно лишен членства в арабском клубе.
Мы видим, что в регионе БВ назрел большой нарыв, который вот-вот взорвется. И это не тот случай, когда уместен совет запастись поп-корном и поудобнее устроиться перед ТВ. Перспектива большой крови на Ближнем Востоке внушает страх, и здесь уже не до шуток и острот…
Айдар Хайрутдинов
