Ирано-китайское соглашение: плюсы для сторон
Ранее я уже писал о том, что в июне этого года иранское правительство одобрило проект соглашения о всеобъемлющем стратегическом партнерстве (ВСП) с Китаем сроком на двадцать пять лет. У соглашения есть свои плюсы, а его минусы, способны взорвать Иран изнутри, причем, роль взрывчатки может сыграть народное недовольство условиями соглашения.
Соглашение ВСП является результатом последовательного развития китайско-иранских отношений и политики «поворота на Восток», принятой Ираном некоторое время назад. Произошел значительный поворотный момент в отношениях между двумя странами. Взглянем на положительные стороны этого соглашения: каковы они для Ирана и для Китая?
Какие плюсы для Ирана несет соглашение ВСП?
Таковых немного – всего два непосредственных, и один-два косвенных, но очень значимых. Прежде всего – это спасение иранской экономики (так видится соглашение из властных кабинетов Ирана). И в этом руководителей Ирана можно понять, ведь страна переживает жесточайший экономический кризис, вызванной политикой «максимального давления» на нее со стороны США, стремящихся довести иранскую нефть до точки «нулевого экспорта». Это уже привело к резкому снижению показателей эффективности иранской экономики. А там, где падает экономика, падает и уровень жизни, что ведет к росту народного недовольства и падению рейтингов правительства.
В этом контексте ирано-китайское соглашение о ВСП сыграет роль рычага Архимеда для спасения иранской экономики посредством: 1) обеспечения притока иранского нефтяного экспорта во вторую по величине экономику мира, и 2) обеспечения притока китайских инвестиций в ряд секторов иранской экономики. Если в совокупности с рядом других положений договора это сработает, то иранское руководство сможет «наказать» США гораздо чувствительнее, нежели оно сделало это после подлого убийства американцами генерала Сулеймани.
Bо-вторых, Иран превратится в стратегически важный региональный центр на продвигаемом Китаем «Поясе и Пути» (ПП) – грандиозном мега-проекте евразийского (а точнее: восточно-полушарного) масштаба. В двух словах о ПП: предполагается, что проект вовлечет в свою орбиту большую часть государств Евразии в т.ч. и Австралию (за исключением бывших социалистических восточноевропейских, следующих в фарватере НАТО, а также Туркменистана, Афганистана, Японии и ряда стран Юго-Восточной Азии). Территории, включенные в ПП, содержат в своих недрах богатейшие запасы ресурсов, на них проживает две трети населения планеты. Предположительный экономический масштаб ПП оценивается в районе 21 триллиона долларов США.
В этом проекте Иран занимает важное место на сухопутном компоненте ПП, проходящем через коридор «Китай-Западная Азия». Это соглашение привело бы к максимизации роли и позиции Ирана в рамках этой инициативы, предоставив ему прекрасную возможность подключиться к региональной и трансрегиональной инфраструктуре в рамках инициативы ПП, включая подключение к континентальным портовым и железнодорожным сетям. Согласно многочисленным сообщениям, Китай намерен развивать внутреннюю железнодорожную сеть Ирана, создать соответствующую инфраструктуру на иранском берегу Оманского моря, и построить три зоны свободной торговли в Маку, Абадане и на острове Киш в Персидском заливе.
Таким образом, Иран будет превращен в региональный хаб на ПП, что не только гарантирует огромные экономические выгоды для Ирана на этапе, когда иранская экономика страдает от структурных кризисов из-за нынешнего пакета санкций США, но и генерирует стратегические выгоды, которые для нее не менее важны и которые будут гарантировать развитие, а может быть и процветание Ирана в будущем.
Еще один интересный момент: углубление вовлеченности иранской экономики в региональную и континентальную торгово-экономическую инфраструктуру одновременно превратит Иран в важного участника пересекающихся международных интересов так, что участники ПП попросту не оставят Иран в беде и будут выступать в его защиту от удушающей политики США.
Китай в этом деле будет первым, тем более, что бодаться с США ему уже не впервой. Однако за углублением интеграции и связью иранской экономики и инфраструктуры с другими региональными центрами инициативы постепенно последует увеличение объема международных интересов, завязанных на Иран. В итоге, давление на Иран со стороны США, возможно, приведет к тому, заокеанский решала просто потеряет почти все свои геополитические позиции в Восточном полушарии, как материальные, так и моральные
Что получит от соглашения ВСП Китай?
1. Прежде всего, китайские промышленные компании получат новые возможности на территории Ирана, решив следующие проблемы:
а) проблему избыточности производственных мощностей в самом Китае, от которой страдают крупнейшие китайские компании, работающие в сферах инфраструктуры и смежных отраслях в связи с насыщением китайского внутреннего рынка, и, следовательно, и наличием острой потребности в зарубежных рынках в этой сфере;
б) проблему ограничений, с которыми сталкиваются китайские компании коммуникационных технологий из-за политики США в отношении китайских технологий пятого поколения (пять-джи), чрезвычайно важных с военной точки зрения (из-за чего и весь сыр-бор между Китаем и США в этом секторе рынка). Иран частично решает этот острый для Китая вопрос, предоставляя рынок, альтернативный западным рынкам. Если верить утечкам, то в рамках ВСП Иран уже дал согласие на закупку новых коммуникационных технологий у Китая.
2. Иранская нефть: Китай получит доступ к дешевым иранским углеводородам. Соглашение ВСП включает в себя обязательство Ирана обеспечить перекачку нефти в Китай по ценам ниже международных. Продажа иранской нефти Китаю принесет обоюдную выгоду обеим сторонам, особенно если Китаю удастся преодолеть санкции США, введенные против экспорта иранской нефти.
3. Китай расширит свое военно-политическое присутствие на Индо-Тихоокеанском театре военных действий и завершит собирание т.н. «Жемчужной нити» – сети китайских морских и океанических коммуникаций вдоль путей транспортировки нефти с Ближнего Востока.
О «Жемчужной нити» (ЖН) стоит сказать особо. Несмотря на по-восточному красивое поэтическое название, оно было дано этому проекту в Пентагоне. Похоже, эксперты из пятиугольника прониклись тонкостью китайского замысла. Стратегия ЖН существует уже много лет. Она предполагает обеспечение доступа Китая к как можно большему количеству морских портов, как путем получения военных концессий (таких, как китайская военная база в Джибути), так и экономических и коммерческих концессий.
В этой связи Китай рассчитывает на подписание как можно большего числа соглашений, регулирующих эти объекты. Некоторые из этих соглашений также предусматривали развитие инфраструктуры в этих портах (например, пакистанский порт Гвадар на Аравийском море). Срок действия китайских концессионных контрактов в этих портах составлял от 10 до 99 лет. Порты, связанные с Индийским океаном, включали Гвадар (Пакистан), Кьяукпью (Мьянма), обок (Джибути), Хамбантота (Шри-Ланка) и Фейду Финолу (Мальдивы).
И вот теперь на «Жемчужное ожерелье» будут нанизаны и жемчужины иранских портов: соглашение ВСП предусматривает обеспечение Китаю доступа к иранским портам, главным образом к порту Джаск близ Ормузского пролива в Персидском заливе.
Помимо стратегического значения китайского присутствия в Джаске для защиты иранских нефтяных потоков через Ормузский пролив, оно имеет еще одно символическое значение с точки зрения его близости к штаб-квартире Пятого флота США в Бахрейне, что представляет собой конец монополии США на международное присутствие в Персидском заливе.
Айдар Хайрутдинов
