И хочется и колется: о ближневосточной перспективе для Японии
Совсем недавно завершился саммит G20 в Осаке, Япония. Ряд событий, имевших место в рамках этого мероприятия, подчеркнули намерение Японии укрепить свое присутствие на Ближнем Востоке, хотя там и без того тесно от желающих не только присутствовать, но и регулировать повестку дня.
Однако, как бы там ни было, всего за две недели до саммита G20 премьер-министр Японии Синдзо Абэ посетил Иран. Это был первый визит в страну японского премьера аж с далекого 1979 года. Целью визита была попытка сыграть посредническую роль между Вашингтоном и Тегераном. Однако попытка оказалась неудачной. Мягкая сила, - излюбленный прием японцев, - не работает там, где нужно «бить сильно, но аккуратно». Тем более что США не тот игрок, которому Япония могла бы возразить, пусть, даже если речь идет о защите ею своих интересов.
В апреле министр иностранных дел Японии Таро Коно посетил Саудовскую Аравию, а затем принял министра иностранных дел Ирана Мохаммада Джавада Зарифа в следующем месяце. Правда, остается неизвестным, хотели ли японцы как-то помочь в налаживании отношений между этими двумя ближневосточными конкурентами или преследовали другую цель.
Если говорить о потребностях Японии в энергии и ресурсах, то да: цель была иная. Энергетический вопрос является основной движущей силой растущего участия Японии в ближневосточных процессах, причем с акцентом на их урегулирование. Война на БВ Японии ну никак не нужна.
Хватило катастрофы на АЭС Фукусима в 2011г., в результате чего энергетическая зависимость Японии усилилась, поскольку было принято решение о приостановке ее национальной ядерной энергетической программы. С тех пор Япония импортирует почти 90% своей нефти с Ближнего Востока, в первую очередь из Саудовской Аравии и ОАЭ.
Иран для Японии привлекателен тем, что иранская нефть дешевле аравийской и поэтому представляет значительный интерес для японских покупателей. Иранская ядерная сделка 2015 года открыла Японии доступ к иранской нефти, а также предоставила широчайшие торговые возможности на развивающемся иранском рынке, которые сулили японским компаниям приобретение тендеров на проекты инфраструктурного развития.
Но тут в дело вмешался Трамп, решивший в одностороннем порядке, но под диктовку Израиля сорвать ядерную сделку и восстановить санкции. Это движение слона в посудной лавке стало источником ужаса в Японии. Однако перспектива потери дешевой иранской нефти не единственный аспект внешней политики Трампа, который серьезно пугает Токио.
В действительности, отношения Японии с США являются краеугольным камнем ее безопасности. Поэтому можно понять звон напряженных японских нервов по поводу непредсказуемости политики президента-республиканца. Например, дипломатические увертюры Трампа в отношении Северной Кореи, начавшиеся с запугивания и посылки авианосной группы к ее берегам, а закончившиеся с прямым взаимодействием Трампа и Кимом, приведшему к историческому саммиту в июне 2018 года, застали Японию врасплох. Есть, отчего испугаться, если вдруг Трамп заявил, что пришло время Японии и Южной Корее защитить себя, а также предложил прекратить совместные военные учения между США и Южной Кореей.
(продолжение следует)
Айдар Хайрутдинов
