Лев Толстой и Ислам

Лев Толстой — один из самых значительных русских писателей и мыслителей. Университетов он не кончал, но это не помешало стать ему величайшим гением своего и нынешнего времени. Имя Толстого известно во всем мире как величайшего писателя.

Известно, что Толстой симпатизировал учению Ислама. В молодые годы он занимался поиском религии и себя в религии и мечтал об основании новой религии Христа, очищенной от церковного христианства. Молодой писатель переписывался с муфтием Египта Мухаммадом Абдо, известным реформатором ислама и лично общался со многими татарами, как сторонниками традиционного мусульманства, так и реформаторами. 

Его совершенно неординарное мышление было непонятным для российского общества. Духовные поиски привели его к переосмыслению значения церкви: "Мир делал все что хотел, предоставляя церкви, как она умеет, поспевать за ним в своих объяснениях смысла жизни. Мир учреждал свою, во всем противную учению Христа жизнь, а церковь придумывала иносказания, по которым бы выходило, что люди, живя противно закону Христа, живут согласно с ним. И кончилось тем, что мир стал жить жизнью, которая стала хуже языческой жизни, и церковь стала не только оправдывать эту жизнь, но утверждать, что в этом-то состоит учение Христа" – пишет Толстой в Ясной Поляне в 1909 году. Естественно, что за этим последовало его «отлучение от церкви».

Высказывания Толстого с призывами к прямому следованию заповедям Ислама вызывали бурную реакцию в обществе. 

Окруженный непониманием Толстой писал: «Я бы очень рад был, если бы вы были бы одной веры со мной. Вы вникните немножко в мою жизнь. Всякие успехи жизни - богатства, почестей, славы - всего этого у меня нет. Друзья мои, семейные даже, отворачиваются от меня. Одни - либералы и эстеты - считают меня сумасшедшим или слабоумным вроде Гоголя; другие - революционеры и радикалы - считают меня мистиком, болтуном: правительственные люди считают меня зловредным революционером; православные считают меня дьяволом. Признаюсь, что это тяжело мне... И потому, пожалуйста, смотрите на меня, как на доброго магометанина, тогда все будет прекрасно". 

Известно, что писатель не принимал ислам открыто и не имел мусульманской практики. Одновременно с признанием себя «добрым магометанином», он был восхищен учениями Будды и Конфуция и переписывался с представителями разных вероисповеданий, такими как индуист Махатма Ганди.

И все же есть у Толстого такие исламские «моменты», которые актуальны по сей день. Русская женщина, вышедшая замуж за мусульманина, Елена Ефимовна Векилова, писала Толстому, что ее сыновья хотят принять Ислам, и спрашивала у него совета. Толстой ответил ей тогда: «Что касается до самого предпочтения магометанства православию..., я могу только всей душой сочувствовать такому переходу. Как ни странно это сказать, для меня, ставящего выше христианские идеалы и христианское учение в его истинном смысле, для меня не может быть никакого сомнения в том, что магометанство по своим внешним формам стоит несравненно выше церковного православия. Так что, если человеку поставлено только два выбора: держаться церковного православия или магометанства, то для всякого разумного человека не может быть сомнения в выборе и всякий предпочтет магометанство с признанием одного догмата единого Бога и Его Пророка, вместо того сложного и непонятного в богословии - Троицы, искупления, таинств, святых и их изображений и сложных богослужений...»

«Не знаю, известно ли вам и вашим сыновьям о двух известных мне учениях в магометанстве, которые стремятся к этой самой цели: освобождению высших основных истин от скрывающих их заблуждений и суеверий. Оба эти учения подвергались и подвергаются за это гонениям. Одно из этих учений — это учение бабистов, зародившееся в Персии, перешедшее в Турцию, где тоже терпело гонения и теперь сосредоточилось в сыне Бага-Улла, живущем в Акре. Учение это не признает никаких внешних форм богопочитания, считает всех людей братьями и признает только одну религию любви, общую всему человечеству. Другое учение возникло в Казани. Последователи его называют себя «божьим полком» или ваисовцами, по имени своего основателя. Эти люди также полагают сущность веры в делах любви и потому воздерживаются от участия во всех делах, противных любви, как то: податях, которые употребляются во зло, и от солдатства. Секта эта также гонима, и на днях только руководитель их был посажен в тюрьму» - пишет в том же письме Лев Толстой. 

Толстой многое ценил в исламе и оставил нам высокохудожественные образы мусульман и глубокие и волнующие мысли об исламе.