Борьба за веру: как исчезала татарская аристократия в Среднем Поволжье
Тотальные гонения на веру: как пытались ослабить позиции ислама в Среднем Поволжье
Еще одна отличительная черта религиозной политики в Среднем Поволжье – приоритетное внимание властей к крещению феодальной верхушки нерусских народов. Судя по законодательным источникам, говорить о христианизации как массовом по охвату процессе можно применительно с 40-х гг. XVIII столетия. До того времени основным объектом миссионерских устремлений являлись мурзы и служилые татары.
Правительство стремилось русифицировать и ассимилировать хранителей традиций собственной государственности и духовной культуры. Не случайно уже в январе 1553 г. в Москве состоялось крещение бывшего казанского хана Утямыш-Гирея, и в том же месяце другой бывший казанский хан Едигер-Махмет (Ядыгар-Мухаммед. – А. Н.) подал челобитную о крещении. Таким образом, в глазах татарского населения прежние «законные» властители ханства уже не могли служить знаменем борьбы за веру.
Религиозная ассимиляция татарского служилого класса должна была содействовать и христианизации зависимого от него населения. Манипулируя правом владения земельной собственностью и крепостными людьми, государство стремилось увязать социальный статус и материальное положение служилых татар с их вероисповеданием.
В результате этой политики исчезает татарская светская аристократия. Часть ее приняла православие и влилась в ряды русского дворянства. Другая, не пожелавшая креститься, уже при Петре I была низведена до положения государственных крестьян.
В тех мусульманских регионах Российской империи, где христианизации как таковой не было (Кавказ, Казахстан, Средняя Азия), политика «кооптации элит» проводилась в форме русификации феодальной верхушки. Местную знать принуждали обучать своих детей в специально созданных учебных заведениях, направляли их для прохождения службы в Центральную Россию и т. д.
Первое издание Соборного Уложения. Глава I. "О богохульниках и церковных мятежниках". 1649 год.
Экономическое давление на мусульман – ключевой элемент религиозной политики – достигло набольшего размаха в 40–50-е гг. XVIII в., когда на татар Среднего Поволжья, упорно не желавших расставаться с верой предков, переложили повинности и обязанности поголовно крестившегося языческого населения.
29 января 1649 г. специально созванный Земский собор принял Соборное уложение – важнейший документ в истории русского права, сохранявший юридическую силу до 1830-х гг. Это событие привело к двояким последствиям для ислама. С одной стороны, в статьях 161 главы X «О суде» и 3 главы XIV «О крестном целовании» было зафиксировано, что «князи, и мурзы, и татары, и чуваша, и черемиса, и всякие ясачные люди» приводятся к присяге «по их вере по шерти». Тем самым было официально признано применение норм шариата в судопроизводстве. В данной ситуации у законодателей практически не было выбора. Они понимали, что присягу от разноплеменных и многоязычных подданных нужно требовать в соответствии с той религией, которую они исповедуют. В противном случае она никак их не свяжет.
С другой стороны, кодекс закрепил за православием статус официальной государственной религии, а за русской церковью – монопольное право на ведение миссионерской деятельности. Хотя принципами осуществления миссионерской деятельности официально были признаны «увещевания», «кротость», «добрые примеры», однако любое покушение на монополию православной церкви приводило в действие карательный механизм государственной машины. Статья 24 XXII-й главы кодекса предусматривала смертную казнь для мусульман, обращавших в свою веру русских людей. Аналогичное наказание за обращение в ислам нерусского населения ввел «Наказ губернаторам» 1728 года.
"История ислама в России" под общей редакцией Р.М. Мухаметшина
