Али Вячеслав Полосин: «Ислам – религия, данная для исправления нрава человеческого»
«Гражданская идентичность мусульман России» – именно так называется новое учебное пособие, вышедшее в печать в этом году. Презентация книги состоялась в Москве и в Казани.
Учебное пособие написано коллективом авторов по заказу Болгарской исламской академии и одобрено Учёным советом образовательного учреждения.
Нам удалось встретиться с одним из автором труда – Али Вячеславом Полосиным, советским и российским религиозным, политическим и общественным деятелем, заместителем директора Фонда поддержки исламской культуры и образования – и обсудить самые актуальные вопросы: что есть гражданская идентичность для мусульман и какую роль играет религиозное образование в современном мире?
– Вячеслав Сергеевич, как Вам пришла идея создать подобное учебное пособие? Насколько остро стояла необходимость в издании такого учебника?
– Необходимость создания учебного пособия по гражданской идентичности мусульман России ощущалась уже давно. Связано это с тем, что, когда мы говорим о традиционном исламе, к примеру, XIX века, прежде всего в Поволжье, то там были богословы, но было и понятие гражданской ответственности, самосознания.
Конечно, не было отдельного документа, но это понимание находило отражение во множестве других мусульманских и государственных документах: порядок службы в армии, тот факт, что 70 000 татар имели дворянское звание, участие в войнах, выступлениях депутатов Госдумы Российской империи. Таким образом, де-факто социальная доктрина уже существовала.
С приходом СССР все традиционные религии подверглись жестоким гонениям. Но даже в таких условиях была какая-то социальная концепция. Сейчас религии освобождены, идёт процесс возрождения. Однако сейчас другое государство, не православная монархия, не советская атеистическая держава, а светское государство, расположенное к религиям и дающее свободно развиваться.
Свою роль сыграло разрушение исламского образования и науки в период атеистических гонений. В 90-ые этот вакуум начал активно заполняться, но чем? Тем, что приходило из арабских стран, и это было далеко не самое лучшее и неофициальное.
Приезжали бродячие проповедники, которые у себя преследовались за экстремизм, мошенники в поисках заработка, врачи-арабы, решившиеся переквалифицироваться в богословов. Они давали народу литературу, в которой понятие «гражданская идентичность» интерпретировалось либо по отношению к арабским странам, из которых они приехали, либо к экстремистским сектам.
Так возникла необходимость вернуться к этой теме и в реалиях современного российского государства сформулировать понятия. Процесс шёл медленно. В 2015 году в Болгаре в июне состоялось торжественное подписание социальной доктрины российских мусульман. Это был коллективный документ. Но что делать дальше? Нужно перебросить мостик этой социальной доктрины на уровень верующих, в первую очередь молодёжи, имамов, прихожан, студентов-мусульман. Как это сделать достоянием? Это возможно через исламское образование.
Для этого нужен был следующий этап – выражение этих мыслей, тезисов, которые есть в социальной доктрине, в виде учебного пособия. Оно было сделано по заказу БИА в прошлом году. Вместе с Рафиком Мухаметшиным и Ибрагимом Ибрагимовым мы подготовили пособие. Плод наших общих усилий был закончен в прошлом году. Сейчас одобрен Учёным советом БИА в качестве учебного пособия, включён в программу.
– Как Вы думаете, какое место сегодня российские мусульмане занимают среди мировой мусульманской общественности? К чему нам стремиться?
– На мой взгляд, это место на сегодня ещё не достигло своего оптимального положения. К примеру, в начале прошлого века в Казани около 300 учёных собрались обсуждать сложные теологические вопросы, требующие виртуозного знания арабского языка. Обсуждали различное написание букв в Коране. Это были известные татарские мыслители и богословы. Вы только представьте себе: 300 человек в Казани обсуждают такой тонкий вопрос, для специалистов.
Конечно, у нас есть многовековые традиции, но большевики много истребили всего. Для ислама этот удар был очень чувствительный. В исламе ведь главное, что говорят алимы. Именно алимы и были уничтожены в годы атеизма. За один день возродить всё невозможно, но процесс этот идёт. Надеюсь, что лет через 5-10 российские мусульмане будут в полный голос говорить о себе на международных конференциях.
В 90-ых годах, к сожалению, когда я бывал на конференциях, замечал, что наши муллы, имамы не выступали с научным докладом. Требовалась серьёзная научная подготовка. Сейчас положение дел меняется: Рустам Нургалиев, другие алимы спокойно на арабском языке выступают на конференциях. Идёт зримый процесс возрождения. Но ещё нужно время.
– Сейчас перед мировым сообществом стоят достаточно непростые, глобальные вызовы. Как с этими вызовами может справиться мусульманская общественность?
– Муфтии не могут с глобальными вызовами справляться, они не лидеры, не главы государств. Это проблемы политического свойства, требующие вмешательства тех, кто обладает политической властью. Муфтий же – духовное лицо, человек, который должен фетвы разрабатывать. В нашей действительности это главы административных центров, Духовных управлений мусульман, которые решают задачи религиозного, культового характера. С другой стороны, именно муфтии, имамы влияют на умонастроения верующих. Конечно, мы ожидаем, что это будет влияние со знаком плюс.
Сейчас правосознание и гражданская ответственность наших религиозных деятелей растёт. Учебное пособие, социальная доктрина в Болгаре, подписанная Талгатом хазратом Таджуддином, Камилем хазратом Самигуллиным, Равилем хазратом Гайнутдином, Исмаил-хаджи Бердиевым в присутствии двух авторитетных политических руководителей – Минтимера Шаймиева и Рустама Минниханова. С этого момента, мне кажется, начался такой позитивный процесс.
Сейчас многие муфтии получают возможность учиться в академии госслужбы, получать там знания. В других странах эту необходимость тоже понимают. К примеру, если марокканец получил исламское образование, то в течение года минимум должен пройти академию госслужбы. Аналогично дела обстоят в Турции. Везде требуется, чтобы религиозный деятель разбирался и в политических, гражданских процессах. Надеюсь, что гражданское самосознание и муфтиев, и имамов, и в целом российских мусульман будет расти.
– В следующем году отмечается 1100-летия со дня принятия ислама. Насколько, на Ваш взгляд, важно и нужно изучать историю ислама на территории России? Особенно в ракурсе того факта, что ислам здесь распространялся мирно.
– Это очень важно, самое важное, потому что некоторые противники, критики ислама доказывают, что ислам везде распространялся только насилием, завоеваниями. Что касается Поволжья, то здесь это было добровольно. Кстати, помимо Волжской Булгарии, был ещё и Хазарский каганат, где было много мусульман. Речь могла идти только о добровольном принятии ислама людьми. Это очень ценный, важный опыт. Именно его надо брать за основу в современной проповеди.
Вспомните хадис, где говорится, что Пророк (с.а.с.) считал самой лучшей проповедью – проповедь без слов, то есть дела. Яркий пример тому – Фонд «Ярдэм», образец для всей России. Фонд «Ярдэм» – это пример социального служения, когда мусульмане приносят людям реальную помощь. Дело даже не в том, чтобы накормить бедного, хотя и это важно. Самое замечательное – людям, ограниченным в своих возможностях, дают надежду, социальную перспективу, возможность самореализоваться, доказать, что ты нужен другим людям, нужен и полезен обществу. Это очень важно для человеческой души. Считаю, что в этом направлении Фонд – образец для всех российских мусульман.
Есть ещё вторая отрасль, которая хуже разработана. Речь идёт о ресоциализации людей. Дело в том, что становятся асоциальными элементами, то есть выпадают из нормальной общественной жизни не только экстремисты. Это и алкоголики, и наркоманы, и люди, попавшие в тяжкие жизненные обстоятельства – много таких ситуаций. В целом государство должно об этом заботиться. Но непосредственно эту работу государственные чиновники не могут вести, её должны делать люди с душой. Собственно религии в этом принадлежит самая главная миссия. Мусульмане в этом процессе ресоциализации могли бы играть значительно большую роль. Со своей стороны, государство должно предоставить все возможности. Это тоже задача религии – ресоциализация. Успех ислама в России зависит от того, насколько мусульмане смогут эту нишу занять и эффективно работать в ней.
– Угрозы радикализма по-прежнему стоят достаточно остро. Как мусульмане должны реагировать на этот вызов? Как противостоять радикальным настроениям?
– Эта проблема вечна, не может исчезнуть, ведь она находится в человеческой душе. Вспомним роман Фёдора Достоевского «Преступление и наказание». Как размышляет Раскольников? «Тварь я дрожащая или право имею?» То есть право имею переступить через закон Божеский и человеческий, пролить кровь и т.д.
Здесь есть желание человека любым, даже самым ужасным, преступным путём, переступить черту, чтобы почувствовать себя сверхчеловеком, в миг стать героем. В один момент совершил теракт, поджёг – мгновенная известность, слава, всеобщее внимание. Это психологией заложено. Многие такие люди не имеют отношения к исламу, хотя какая-то часть в исламе находит себе некую крышу для этого, считая, что ислам своей героикой, идеями джихада этому способствует. Для этого используется ложная интерпретация ислама.
Богословы должны показывать и доказывать, что ислам самым решительным образом осуждает такое и запрещает делать. Происходит не радикализация ислама, а исламизация радикализма. То есть некоторые радикалы, выступающие ранее от имени марксизма, начинают выступать от имени джихада и создания мирового «халифата» в их понимании. Богословы должны развенчивать это и показывать, что это не исламские идеи, чтобы ислам не мог быть использован экстремистами любых мастей для какого-то крышевания, оправдания, поэтизации, романтизации своих преступных идей. Чтобы об исламе они в этом отношении забыли. Ислам совершенно не для этого. Ислам – религия, данная для исправления нравов человеческих, чтобы жизнь души была более праведной, несла гармонию и свет людям, стабильный социальный порядок, а не разбойное безобразие.
– Очень часто в зоне риска оказываются новообращённые мусульмане. Как наиболее эффективно интегрировать новообращённых и мусульман из числа мигрантов в российское мусульманское сообщество?
– В этом утверждении есть определённые передержки: люди, критически относящиеся к исламу, стараются выискивать чёрное, нехорошее. Именно они и раздувают тезис, что новообращённые мусульмане – вечный источник угроз. Здесь нужна научная статистика. Из этнических мусульман сколько террористов, сколько из числа неофитов? По национальному признаку провести исследование.
Не уверен, что будут такие результаты. Просто террористы всегда на виду, на слуху, поэтому начинаются обобщения. Нельзя отрицать, что для неофитов проблемы существуют. Неофит – человек, который не имеет корней, ему трудно встать на какие-то рельсы, он только пришёл, поэтому может попасть под любое влияние и стать лёгкой добычей. Это факт. Такая опасность есть.
Здесь очень важно, чтобы и имамы, и ДУМ учитывали этот момент. Тем более, что неофиты – это не только те народы, которые не имели отношения к исламу. Здесь уместно говорить и об «этнических» мусульманах, которые выросли в атеистических семьях, где не было никаких исламских традиций в семье. Если не было ничего, то к чему может вернуться? Такой же неофит. Единственное преимущество – язык, благодаря которому такой человек легче найдёт себе поддержку. Но он точно также может попасть под любое, даже самое негативное влияние. Процесс работы с теми, кто мало сведущ в религии, нуждается в совершенствовании. Для этого можно использовать и интернет, и при муфтиятах развернуть работу, и включать все имеющиеся ресурсы.
Автор: Ильмира Гафиятуллина
