Одних только такбиров и бород мало для эффективного управления страной
Тот хаос, который мы наблюдаем на Ближнем Востоке, равно как и в основных традиционно-мусульманских странах Северной Африки, начался не с пресловутой «Арабской весны». Бомба была заложена около ста лет тому назад, когда «просвещенным» европейские державам удалось реализовать свои хищнические колониальные устремления. Официально это случилось после упразднения Османской империи, которая для мусульман являлась по сути - халифатом. Именно это легитимное образование удерживало сотни и тысячи племен, исповедующих ислам, в относительно стабильном состоянии. Исчезло османское владычество и Ближний Восток пошел вразнос.
Однако ситуация была быстро взята под контроль колонизаторов с Запада, ведь они только и ждали этого момента прилагая со своей стороны максимум усилий для ее приближения. Известный договор Сайкса-Пико и введение режима протекторатов разделили бывшие земли османской империи на так называемые «национальные» государства, границы которых проводились по линейке, без учета взрывоопасных реалий этно-религиозной, племенной, клановой пестроты.
Слово «национальные государства» взято в кавычки не просто так. Если бы государства, возникшие на землях Высокой Порты имели национальный характер, то мы имели бы одно большое арабское государство, протянувшееся от Магриба до границ Ирана. Но фактически национальным государством, да и то с большой натяжкой, оказалась только Турция. Арабская нация была разделена искусственными границами государств, являвшихся, по сути зонами влияния той или иной западной державы: Великобритании, Франции, Италии, Испании. Так возникли Алжир, Ливия, Тунис, Сирия, Ирак, Ливан и т.д. С точки зрения политологии, такие государства называются «провальными» (failed states).
Если до эпохи падения колониальных режимов в середине 20 века порядок в новоиспеченных странах поддерживался за счет институтов, подконтрольных западным метрополиям и не без присутствия их же вооруженных сил, то с началом эпохи «национальной независимости» стабильность обеспечивалась за счет установления диктатур, которые рушатся на наших глазах: Саддам Хусейн, Муаммар Каддафи – первые жертвы передела устоявшегося миропорядка. Только режим диктатуры, т.е. власти представителей одного племени или клана мог удерживать в рамках таких государств пестрый конгломерат разнонаправленных и враждующих друг с другом групп населения. Даже саудиты признаются, что меч, изображенный на государственном флаге их страны – это знак, напоминающий о неминуемой каре, которая обрушится на всякого, кто рискнет не подчиниться правящей королевской семье, когда-то приведенной к власти услужливыми британцами.
Конечно, нельзя отрицать «руку западного империализма» в разжигании т.н. «арабской весны». Но эта провокация была во многом облегчена и обречена на успех «благодаря» многовековым и глубоким линиям и разломам внутренних напряжений, разделявших граждан той или иной искусственно созданной ближневосточной страны. Например, если взять Ливию, то Каддафи был казнен гражданами своей страны только по той причине, что у власти находился его родной клан, а другие кланы не были допущены к управлению. Его тихо ненавидели, хотя охотно пользовались всеми материальными благами, которые были доступны при его правлении. При этом, какой бы из кланов не пришел к власти в Ливии, он не поделился бы властью с представителями другого клана.
Или взять ту же Сирию: у власти находятся представители алавитской ветви шиизма. Поэтому не нужно удивляться, когда в интервью на ТВ некий крупный военачальник одной из вооруженных группировок антиасадовской оппозиции (которую на Западе любовно кличут «умеренной оппозицией») спокойно рассказывает о сотрудничестве с «братьями из ИГИЛ». И нет ему никакого дела до того, что страна, в которой он вырос, получил образование, имел работу и просто жил на его глазах превратилась в бескрайние руины и пожарища, наводненные десятками тысяч безбашенных головорезов. Для этого командира главное взять власть в свои руки. Чужих у власти он не потерпит. А сколько еще таких командиров в Сирии? И каждый согласен видеть в кресле президента только на себя любимого. Так устроен менталитет и с этим ничего нельзя поделать. А страна? А для них нет страны, нет государства. Есть семья, род, клан, племя…
Пожалуй, только в Египте ситуация иная, поскольку арабская составляющая здесь лишь номинативна: «Арабская республика», мол. Но арабы в основном бедуинствуют в бескрайних пустынях, а экономическая, социальная и политическая жизнь кипит там же, где она кипела во все века египетской истории – вдоль Нила и главными действующими лицами являются потомки коптов. Они помнят многотысячелетнюю историю египетской государственности на генетическом уровне. Они так и идентифицируют себя: «Я – египтянин!» То есть в египетском государстве сильна национальная составляющая. Сильна настолько, что она смогла смести пришедших, точнее – приведенных Западом к власти в стране «Братьев-мусульман». Одних только такбиров, бород, горящих взоров и насаждения средневековых порядков, за которое резво взялись «братья» оказалось мало для эффективного управления страной. И сколь бы «исламскими» они не выглядели, их победил египетской национализм.
Увы, в Ираке и Ливии и еще много где такое невозможно. Похоже, что у искусственно созданных стран Ближнего Востока нет шансов на будущее, поскольку настоящим президентом каждый полевой командир может стать только в своем племени или клане и на своей родовой территории.
А это значит, что многие из знакомых нам ближневосточных стран, рискуют превратиться в лоскутное одеяло самостийных территорий под правлением удельных и местных князьков. Это уже происходит в Ливии, Ираке, Сирии и далее по территориям, с которых Запад в свое время принудил уйти Блистательную Порту.
Айдар Хайрутдинов
