«Пришлось смириться»: каково было положение мулл в Российской империи?
Из книги "Социальное положение мусульманского духовенства Казанской губернии в конце XIX - начале XX вв. "
Провозглашенная Екатериной II свобода вероисповедания не означала равенства распространенных в стране религий. В существовавшей в России духовной иерархии ислам вместе с иудаизмом находился лишь на третьей ступени, вслед за господствующим православием и стоявшими ступенью ниже другими христианскими исповеданиями.
На практике это неравенство выражалось в наличии законодательных норм, ущемляющих права мусульманских духовных лиц. Например, за их оскорбление полагалось меньшее наказание, чем за аналогичные действия в отношении христианских священнослужителей.
В отличие от православных священников, лютеранских пасторов, служителей других христианских конфессий, муллы и члены их семей не освобождались от подушной подати, рекрутской повинности. Более того, вплоть до середины XIX в. они подвергались телесным наказаниям наравне с простыми мирянами.
Даже юридически большая часть мулл Центральной России относилась к разряду государственных крестьян, не образуя, как духовенство христианских исповеданий, а также мусульманское духовенство в Крыму, отдельного сословия. Парадокс их положения заключался также в том, что по российским законам лицам «духовного звания магометанского исповедания» не дозволялось лично принимать участие в сельских и волостных сходах». Таким образом, юридически они лишались права голоса в сельских общинах, к которым были приписаны.
Почему миссия христианизации поволжских татар провалилась
В конце XIX к списку ограничений добавился образовательный ценз, установленный в 1888 г. для лиц, желавших занять мусульманские духовные должности. Поволжские татары, которые поставляли мулл для европейской части России, Сибири и Казахстана, негативно встретили этот закон, поэтому его введение было временно приостановлено.
В 1890 г. появился дополнительный указ об обязательной сдаче экзамена на знание русского языка претендентами на занятие должностей имам-хатыбов в мусульманских приходах. С ним татарским муллам пришлось смириться, поскольку знание русского языка становилось для них жизненной потребностью.
Несмотря на низкий социальный статус мусульманского духовенства, государство широко использовало его в своих целях. Начиная с 80-х гг. XVIII в. татарские муллы привлекались для идеологического воздействия на народы Казахстана, Средней Азии и Северного Кавказа, выступая проводниками российской политики на Востоке. В 1820-е годы на приходское мусульманское духовенство возложили обязанность ведения метрических книг, поскольку ни центральная, ни местная бюрократия физически не могли выполнять эти функции.
Из книги "Социальное положение мусульманского духовенства Казанской губернии в конце XIX - начале XX вв. "
Сферой, где также ощущалась потребность в мусульманских духовных лицах, была армия, становившаяся все более полиэтничной и поликонфессиональной. Уже в первом десятилетии XIX в. должности мулл стали вводиться в штатное расписание воинских частей.
Первоначально в сформированных целиком из мусульман (отдельные татарские, башкирские, тептярские полки), затем и в других подразделениях. С 1838 г. государство начало платить жалованье муллам, исполняющим «духовные требы» нижним чинам Казанского, Симбирского, Астраханского, с 1844 г. – Уфимского, с 1848 – Оренбургского гарнизонов.
В 1843 г. вышел особый указ о жалованье «Старшему Ахуну магометанского закона», состоящему при гвардейском корпусе в Санкт-Петербурге . В 1845 г. должности имамов были учреждены в Кронштадтском и Севастопольском портах. Венцом этой практики стал указ 1908 г. «Об учреждении штатного магометанского духовенства в войсках».
«История ислама в России» под общей редакцией Р.М. Мухаметшина
