4 мифа о российской военной операции в Сирии
Военная операция России в охваченной радикалами Сирии началась почти год назад – 30 сентября 2015 года. За это время удалось заметно вытеснить боевиков из ДАИШ (ДАИШ/ИГИЛ – террористическая организация, признанная в России запрещенной – прим. ред.) и других военизированных группировок экстремистского характера из захваченных ими территорий, наладить контакт с американскими партнерами, разругаться и снова помириться с Анкарой, выйти из международной изоляции.
Более года назад решение начать первую в истории постсоветской России и столь масштабную военную кампанию за пределами бывшего СССР вызвало по большей части недоумение. Страна переживала трудности в экономике, курс рубля после кратковременных укреплений падал, начал расползаться социальный протест (марши дальнобойщиков против «Платона»). Дорогостоящая военная кампания на этом фоне казалась совершенно неуместной.
Однако одним из самых распространенных критических моментов относительно решения российского руководства оказать помощь Башару Асаду и выступить против радикалов стало то, что Россия якобы вступает в войну на стороне алавитов, которых причисляют к шиитам. Дескать, Москва будет воевать против суннитов, когда подавляющее большинство мусульманского населения страны представляют именно суннитское направление. Это может вызвать протест с их стороны, который при самом неблагоприятном развитии событий может принять форму вооруженного противостояния.
В подобного рода риторике практически все неверно. И вот почему.
Во-первых, Башар Асад, равно как и его отец Хафез, официально отказались от шиизма. Сирийский президент совершает молитву в соответствии с одним из суннитских мазхабов, посещает исключительно суннитские мечети, женат на суннитке.
Исламские богословы едины во мнении - делать суждения о вере человека можно только на основе внешних проявлений. Как видно из всего перечисленного, президент Сирии не совершает чего бы то ни было, что заставило бы усомниться в его приверженности суннизму.
Во-вторых, представление о сирийской правящей элите как группе, составленной исключительно из представителей определенного религиозного течения, является не более чем мифом. Правительство Башара Асада всегда отличалось принципом технократичности, согласно которому религиозная, этническая, партийная, расовая и гендерная принадлежности не играют никакой роли при занятии руководящих должностей.
Более того, состав кабинета министров во время войны и до нее всегда отличался тем, что в нем даже было определенное количественное превосходство тех же суннитов. Представление о доминирующем положении алавитов также неверно, поскольку уровень жизни и перспективы обычных людей, будь они курдами, туркменами, суннитами, шиитами, христианами и так далее, никогда не были связаны на их происхождении.
В-третьих, российские мусульмане поддерживают военную операцию российских военно-космических войск в Сирии. Директор Центра исламоведческих исследований Академии наук Республики Татарстан, кандидат политических наук Ринат Патеев, с которым нам удалось побеседовать, отмечает в этой связи следующее:
«Безусловно, значительная часть мусульман России поддерживают военную операцию в Сирии. Не думаю, что большинство из них ассоциируют данную ситуацию в контексте отношений двух наиболее крупных течений внутри ислама. Ведь многие этнические мусульмане в России вообще не склонны глубоко погружаться в анализ различий между этими двумя течениями. Тут скорее срабатывает общее неприятие происходящих процессов на Ближнем Востоке, связанных с деятельностью откровенных радикалов. В России есть, конечно, салафитское сообщество, там традиционно сильны антишиитские настроения, которые, в том числе, сказываются на определенном неприятии действий России на Ближнем Востоке. Однако это все же не самая значительная часть российской уммы, хотя и достаточно сильно политизированная».
Наконец, в-четвертых, отметим, что Россия не воюет в Сирии против суннитов. Она борется с международными террористическими организациями, которые стремятся не просто дестабилизировать ситуацию на Ближнем Востоке, а реализовать глобальный геополитический проект, основанный на насилии и дискредитации ислама как такового.
Ишмурат Хакимуллин
