Екатерина II о городе Булгар
Однажды довелось полистать один из дореволюционных выпусков вестника Российского исторического общества, посвященного переписке Софии Фредерики Августы Анхальт-Цербстской (1729-1796), более известной под именем императрицы Екатерины II, которую мусульмане Поволжья ласково называли Әби-патша, т.е. Матушка-царица.
Столь доброе отношение мусульман к императрице было ответом на ее политику по отношению к ее подданным, исповедовавшим ислам. Именно Екатерина II в 1773 году инициировала принятие закона о терпимости всех вероисповеданий. В частности, данный закон запрещал православному духовенству вмешиваться в дела других конфессий. Кроме того, закон позволял мусульманам возводить и восстанавливать мечети, в том числе и каменные. Благодаря личному участию Екатерины II в 1787 году в типографии Академии наук в Санкт-Петербурге впервые в России был напечатан полный арабский текст Корана, подготовленный к изданию татарским муллой Усманом Ибрахимом. Именно Усманов разработал арабский шрифт, который лег в основу знаменитых «казанских» изданий Корана. В 1788 году императрица издала манифест, согласно которому в 1789 году было учреждено Оренбургское магометанское духовное собрание. Иными словами, просвещенная царица с немецкими корнями внесла решающий вклад в дело преодоления религиозной нетерпимости и преследований мусульман в России.
Ниже представлена копия части письма, которое императрица написала во время своего путешествия по Волге с посещением Казани в 1767 году. В ходе поездки она посетила также и древний город Булгар.
Список с письма Екатерины II к Н.Панину о развалинах Болгар
(3 июня 1767 года.)
Из деревни гр.И.Гр.Орлова, июня 3 ч. 1767.
«<…> Вчерашний день мы ездили на берег смотреть развалины старинного, Тамерланом построенного города Болгары и нашли действительно остатки больших, но не весьма хороших строений, два турецкие минарета весьма высокие, и все, что тут ни осталось, построено из плиты очень хорошей; татары же великое почтение имеют к сему месту и ездят Богу молиться в сии развалины. Сему один гонитель, казанской архиерей Лука, при покойной Императрице Елисавете Петровне, позавидовал и много разломал, а из иных построил церковь, погреба и под монастырь занял, хотя Петра I-го указ есть, чтобы не вредить и не ломать сию древность.<…>».
Простим правительнице недостаток исторических знаний, поскольку город Булгар не был построен Тамерланом, а наоборот, разрушен его войсками в 1395 году.
В остальном представленный вниманию читателя короткий документ представляет собой интересный исторический материал и повод для размышлений.
Прежде всего, отметим интерес, который Екатерина II проявляет к сохранившимся древностям. До этого она уже посетила Казань, отметив в одном из своих писем, что облик города сразу же говорит о том, что это, несомненно, столица большого царства. И вот – Булгар. А ведь добраться до Булгар из Казани в то время – это не час-полтора комфортного времяпрепровождения на современных пассажирских судах. Следует учитывать трудности неблизкого пути, которые не остановили правительницу Российской империи в ее стремлении посетить Булгар.
Далее, представляет интерес оценка императрицей качества древних построек. Будучи урожденной немкой, выросшей на немецкой земле и воспитанной в немецкой же культуре, она, несомненно, имела представление о том, что значит «хорошее строение». Всякий, кто имел возможность видеть, как немцы строили в прошлом, из слов правительницы сделает соответствующий вывод о высоком уровне мастерства булгарских зодчих.
Привлекает к себе внимание и то, как императрица описывает отношение татар к этому месту и то, как она пишет слово Бог – с заглавной буквы. Очевидно, что Екатерина II очень уважительно относилась как к местному населению, так и к их религии и способам выражения религиозных чувств. В ее словах нет даже легкой тени монаршего высокомерия или пренебрежительного отношения к Богу, которому поклоняются татары.
Обращает на себя внимание и то, как она описывает рьяного миссионера-карателя Луку Канашевича (Конашевича), которого татары прозвали Аксак Каратун (Хромец в черной рясе). Аксак Каратун возглавлял православие в Казани в 1738-1755 годах и оставил о себе недобрую память, прославившись жестокими гонениями и преследованием мусульман, их насильственным крещением, разрушением мечетей и другими проявлениями религиозной нетерпимости и фанатизма.
Отношение Екатерины II к этому деятелю ощущается в том, как она его описывает, используя минимум слов: «гонитель», «позавидовал» «занял» и «разломал». Как говорится, портрет (в том числе и психологический) Луки Канашевича налицо, и комментарии излишни. Добавим только то, что мимо внимания императрицы не прошел также и факт надругательства архиерея над мусульманскими святынями, который использовал их материал (в том числе и мусульманские надгробные камни) для возведения других построек.
Наконец, императрица дает понять, что для Луки даже указ легендарного царя Петра I был совсем не указ. Здесь отметим, что Екатерина II не только знала об указе царя о необходимости сохранения булгарских древностей, но, возможно, именно знакомство с этим указом и пробудило в ней интерес и желание увидеть своими глазами останки некогда великого города.
Остается только омтетить, что текст царственного послания сохранил дух живого неподдельного интереса молодой императрицы к истории великой страны, править которой ее поставила судьб. И, наконец, самое важное – в интонациях монаршей особы напрочь отсутствует негативное и предвзятое отношение к татарам в частности, и к мусульманству, в целом. Как видим, эта выдающаяся женщина по праву занимает почетное место в национальной памяти татарского народа.
Айдар Хайрутдинов
Интересное письмо? Пожалуйста, сделайте репост на Facebook!
