Исламские феминистки. Они такие (часть 2)
Что требуется для формирования динамичного исламского феминизма? Почему потребовалось так много времени для образования такого движения как Mусавах? Ответ на эти вопросы имеет отношение к переплетающейся истории феминизма и исламского государства. Когда феминизм впервые появился в Европе и Америке, большая часть исламского мира все еще находилась под колониальной оккупацией, мусульманки связывали эту новую идеологию с режимами, которые угнетали их людей.
Когда в 20 веке мусульманские страны получили независимость, подъем политического ислама только усугубил напряженность между исламом и феминизмом. Разрыв между двумя идеологиями был особенно очевиден в 1979 году во время иранской революции, и когда Организация Объединенных Наций ратифицировала Конвенцию о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин.
«Мы наблюдали за столкновением между двумя способами мышления и двумя системами отсчета", - говорит Сива Мир-Хоссейни, иранский правовой антрополог. "Один из них был политический ислам, а другая - идея прав человека и равенства перед законом." Когда иранский народ создал Исламскую Республику, мусульмане по всему миру начали видеть возможности ислама в качестве силы справедливости и демократии. Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин привела к тому, что феминистки нашли инструменты, необходимые для улучшения жизни женщин путем политического законодательства в светских государствах.
Без варианта быть как мусульманкой, так и феминисткой, некоторые решили вообще отказаться от своей веры. Как вспоминает Мир-Хоссейни, "Многие иранские женщины моего поколения, которые были политически активными феминистками, были изгнаны из страны. Они приняли антирелигиозную позицию, они рассматривали религию в качестве основного источника угнетения".
К концу 1980-х годов, соглашение между исламом и феминизмом было крайне необходимо. Зайна Анвар основала организацию «Сестры в исламе», так как она посчитала, что система прав человека не будет иметь смысл для средней мусульманки. Она рассказывает, как объездила малайзийские деревни и рассказывала женщинам об их правах и, столкнулась с вопросами исламского права. "Применения Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин не достаточно, чтобы убедить этих женщин об их правах, потому что она не имеет резонанса. Ислам, с другой стороны, является источником ценностей и принципов. Нам нужно работать с религией и дать ответы на эти вопросы таким способом, которые имеют отношение к их жизни".
Малайзия оказалась особенно благодатной почвой для исламского феминизма по многим причинам. Хотя ислам является государственной религией, Малайзия по-прежнему царствует плюралистическая демократия, которая облегчила женщинам бросить вызов учению Корана и исламской юриспруденции. Малазийские исламские феминистки не сталкивались с особым сопротивлением со стороны правительства, более того, когда была основана организация «Сестры в исламе», Махатхир бин Мохамад, премьер-министр Малайзии в то время, выразил поддержку ее работы.
Малайзия также имеет надежный средний класс женщин, которые принимают активное участие в рабочей силе. Во многих других мусульманских странах, малое количество женщин работают вне дома, тем самым ограничивая свою независимость и осведомленность касательно политических вопросов. Последний опрос Gallup показал, что уровень участия женщин в рабочей силе в арабских странах является одним из самых низких в мире. В развивающихся странах, как Йемен, для женщин существуют возможности в экономике, а в богатых нефтью странах, как Катар и Кувейт, женщины не должны работать. В обеих крайностях, женщины не имеют достаточной мотивации для организации.
Сестры в исламе показали активистам в других мусульманских странах значимость интеграции исламских законов и прав человека. Действительно, Мусавах является продуктом длительного интереса к исламской феминистской модели Малайзии. Тем не менее, также наблюдается сопротивление со стороны светских феминисток, которые говорят, что стремление к справедливости в исламе является проигранной битвой, потому что процесс интерпретации исламских источников по своей сути субъективен. Они предупреждают, что формирование движения на такой зыбкой почве неразумно.
Iranian
