Нигде в мире вы не встретите похожих мечетей
Здания татарских мечетей своеобразны. Нигде в мире вы не встретите даже отдаленно похожих построек. Это связано с тем, что для татарского народа характерна древняя и неповторимая по своей красоте и уникальности архитектурная традиция, которая сформировалась как результат существования таких исламских цивилизаций, как Волжская Булгария, Золотая Орда и Казанское ханство.
Мы продолжаем разговор о том, насколько татарские архитектурные традиции прочно вошли в архитектуру не только татарского народа, но и национальностей, проживающих на территории РФ, как органично влились в архитектуру религиозных зданий по всему миру.
Как отмечает Нияз Халитов, доктор архитектуры, главный научный сотрудник Института истории АН РТ, именно фактор политической свободы оказал решающее воздействие на качество, многообразие форм и развитие монументальной традиции национального зодчества татар – архитектуры мечетей.
- В этом отношении стоит обратить внимание на архитектуру домонгольской Булгарии. Архитектура этого государства отличалась масштабностью и размахом, смелыми инженерными решениями, соответствием лучшим образцам подобных же сооружений исламского мира. Абсолютные размеры зданий, их планировочные приемы говорят о восприятии булгарскими мастерами наиболее современных для своего времени решений.
Сокрушительный удар, нанесенный по Булгарскому государству монголами, не мог не повлиять на культуру и строительство государства. Архитектура Булгар никогда больше не могла подняться на уровень мировых образцов, даже несмотря на то, что стала одним из основных культурных центров Золотой Орды.
- Судя по всему, в отстройке северной исламской столицы Орды принимали участие лучшие творческие силы империи. Тем не менее, провинциальный статус Булгарии уже сказывался: в сравнении, к примеру, с мамлюкскими постройками Египта мечети Булгара явно проигрывают, хотя абсолютные размеры аль-Кабир города Булгар заметно превышали размеры подобных же сооружений Крыма и Закавказья.
С распадом Золотой Орды центр культуры переносится в Казань. Монументальные сооружения новой столицы сочетали в себе своеобразие булгарского стиля с новейшими течениями одного из центров исламского мира того времени – Османской империи. Их абсолютные размеры и применявшиеся технические средства позволяют говорить о достаточно высоком уровне строительной культуры того времени, ограниченной лишь экономическими возможностями этого сравнительно небольшого феодального государства, подорванными довольно нестабильной внутриполитической обстановкой и постоянной военно-политической конфронтацией с распадающейся Золотой Ордой и агрессивно настроенной Москвой.
Разгром в 1552-1584 гг. Казанского ханства привел национальную культуру булгар на грань полного уничтожения. Неоднократные массовые разрушения мечетей и кампании по насильственному крещению мусульман во второй половине XVI – первой половине XVIII вв. привели к массовому бегству их далеко за пределы бывшего государства и утрате оставшимися жителями большинства наиболее монументальных средневековых памятников и былого строительного мастерства на своей исторической территории. Как результат – в Сибири, в Киргис-Кайсацкой Орде, Оренбургском крае, Кабарде, Башкирии, под Москвой и Рязанью, Пензой и Пермью и т.д. возродились исконные типы махалля-мэчете и монументальных джами.
- Собственно, сохранились лишь два самых необходимых для соблюдения религиозного обряда типа мечети: махалля-мэчете и джами, причем в самых непритязательных формах, не претендовавших на какую-либо доминантность в силуэте поселения.
С середины XVIII начинается новая эпоха для татарского религиозного зодчества. Безусловно, были сделаны некоторые послабления, но по-прежнему имелись ограничения по вопросам финансирования строительства и содержания зданий, их размерам и высоте, композиционному и стилевому решениям.
- Надо было согласовывать проекты и реконструкции в различных инстанциях. К тому же, не будем лукавить, в то время среди мусульманского населения не было достаточно квалифицированных архитекторов, способных проектировать в соответствии со всеми предъявляемыми требованиями. Сам то, что в таких условиях могли появиться здания, несшие на себе отчетливый отпечаток булгаро-татарского монументального стиля, представляется чудом. Однако это факт. Механизм воплощения национальной идеи на уровне структуры был прост: она задавалась изначально проектным заданием и в наименьшей степени подвергалась ревизии. Художественные же формы сооружения, как показывает сопоставление проектной документации и реально осуществленных зданий, рождались на основе консенсуса между заказом и исполнением, немалую роль в котором, вероятно, играли и размеры дополнительного вознаграждения архитектору.
Бригады профессионалов-зодчих, хорошо зная традиционные приемы и средства, возводили здания на свой вкус, мало схожий с утонченным вкусом губернских архитекторов, воспитанных на иных образцах и эстетически идеалах. Итогом всей этой деятельности стала татарская культовая исламская архитектура Нового времени, две ветви которой – городская (профессиональная) и сельская (народная) – находились в постоянном взаимодействии, рождая все новые и новые формы проявления древней булгарской традиции в новых условиях.
Как отмечает Нияз Халитов, многообразие форм и живучесть своеобразных проявлений национального стиля не сопровождались достаточно высоким уровнем строительного мастерства, масштабностью замыслов и поиском смелых инженерных решений.
- Провинциальный статус всех городских центров татарской культуры и изначально заданные законом ограничения на размеры, число и доминантность архитектуры мечетей в условиях колониальной империи, с неизбежностью приводили к ее обмельчанию, невозможности серьезного прогресса.
Лишь на рубеже XIX и XX веков ситуация стала меняться: государство устранилось от мелочного управления всеми процессами развития архитектуры и строительства, а судьбы зодчества стали зависеть лишь от творческих сил и средств, вложенных в реализацию тех или иных идей. В этот период появляются такие масштабные произведения архитектуры Ислама, как мечети во Владикавказе, Ашхабаде, Баку и Петербурге.
- Культура любого народа подобна дереву, и чем старше она, тем оно выше, гуще его крона, глубже и разветвленнее его корни. В толще тысячелетий скрыты и корни архитектурной традиции нашего народа. Исторические бури, пронесшиеся над Волгой, поломали и повредили многие из ветвей на дереве татарского зодчества, и от цветущей некогда архитектуры мечетей сохранилась лишь ее часть. Эта ветвь в течение столетий дала множество новых побегов.
Сейчас архитектура татарской мечети переживает новый подъем, а символом возрождения стала главная мечеть Казани – Кул Шариф, башни которой вознеслись над ее древней цитаделью – Кремлем, там, где столетия назад рушились древние минареты. Образ мечети с ее минаретами, возрождающийся на древней земле Татарстана, показывает связь с далекими предками, а каждая из мечетей завораживает взгляд, имеет свою долгую и полную необычных перипетий историю. Пожалуй, самой старинной мечетью в столице Татарстана является Мечеть аль-Марджани, расположенная в Старо-Татарской слободе. Эта мечеть имеет знаковое для всех мусульман Поволжья, и Татарстана Мечеть Марджани- первая каменная мечеть, построенная в Казани после взятия города Иваном Грозным. Мечеть открылась в 1770 г. по личному разрешению Екатерины ll и больше никогда не закрывалась. Даже в годы революции и войны мечеть функционировала. До сих пор к этому старейшему культовому сооружению, символу возрождения татарского ислама в Среднем Поволжье и великолепному памятнику архитектуры казанцы относятся с особой гордостью и почтением.
Мечеть Иске-Таш – историческое действующее мусульманское культовое сооружение в городе Казани. Если верить старой легенде, то мечеть была установлена на месте братской могилы бойцов, которые защищали Казань от войск Ивана Грозного в кровавом 1552 году. Могила была отмечена большим старым камнем (тат. зур иске таш), который был сохранен и стоял перед восточным фасадом мечети.
Когда россиянину или иностранцу говоришь о Казани, то обычно слышишь – «Это там, где мечеть Кул Шариф»? Невозможно представить себе центр мусульманской России без центральной мечети. Именно такой и является Кул Шариф. Несмотря на то, что эта мечеть открылась совсем недавно, ее история уходит корнями в далекое прошлое.
В этой жемчужине архитектурного комплекса Казанского кремля соединяются элементы религиозной и светской символики, отражающие историю целой республики. Сейчас она привлекает не только мусульман со всего мира. Зачастую в священных стенах можно встретить людей различных верований, которых восхищает красота и таинственность голубых куполов и четырех минаретов. А сквозящий в орнаментике здания тюльпан напоминает о предках современных татар – древних булгарах.
В 1924-26 годах, в честь 1000-летия принятия ислама в Среднем Поволжье ханом Волжской Булгарии Алмушем, с разрешения Сталина, была построена Закабанная мечеть. Спустя буквально несколько лет мечеть закрыли. Но Всевышний не позволил осквернять святое место – на территории мечети работали садик, школа.
Лишь в 1991 году она вновь была возвращена верующим. Два других названия – «Юбилейная» и «Тысячелетия принятия ислама» отражают не только время постройки, но и значение мечети для мусульман Татарстана. Это единственная мечеть на территории республики, которая была построена в советские годы, да еще и полностью за счет средств, собранных верующими.
Это лишь малая толика тех мечетей, которые можно найти в Казани. Каждая из них имеет свою историю, порой печальную, но всегда с хорошим концом. Каждая выполнена в своей уникальной технике и завораживают представителя любой конфессии своей красотой, простотой и притягательной силой. Одна может раскрыть тайны загадочного Кабана, другая расскажет о взаимодействии татар с братьями по вере, иная поразит своим сочетанием старинного и современного.
Ильмира Гафиятуллина
