Эдуард Димасов: «Раньше была в моде японская каллиграфия, теперь – арабская»
Весной 2010 года Эдуард Димасов создает свою первую каллиграфическую работу, которая и дает старт новой жизни и новому делу. За короткий период его работы приобрели популярность, в том числе и за рубежом. Некоторые из его каллиграфических и дизайнерских проектов успешно реализованы в Германии, ОАЭ, Ливии, Канаде, Великобритании и ряде других стран. На территории России первое официальное появление творчества Эдуарда ознаменовалось попаданием в десятку лучших по итогам конкурса каллиграфии в республике Дагестан. В ноябре 2011 года художник принял участие в первом фестивале исламского граффити в Казани. А в мае 2012 года, прошла персональная выставка Эдуарда Димасова в Москве. Кроме того, осенью 2012, его работы были выставлены на Международной выставке каллиграфии в Сокольниках (Москва). Сегодня Эдуард ответил на вопросы Islam-today.ru.
-Эдуард, расскажи, каким образом ты пришел к занятию арабской каллиграфией и как это связано с твоим философским образованием?
- Всё произошло случайно. Однажды я просто попробовал написать слово на арабском языке, нашел перевод в интернете, мне понравилось. Потом на неделю-две я забыл об этом занятии, а затем попробовал написать ещё одно слово, и ещё одно… Постепенно я стал писать по слову каждый день.
- Арабская каллиграфия – это, с одной стороны, многовековое искусство, а с другой - новое направление для современного общества. На твой взгляд, насколько она сегодня востребована и уместна?
- В этом вопросе я провожу грань между Россией и остальным миром, включая Запад и Восток, потому что сами слова «арабская каллиграфия» и «Россия» уже не вяжутся друг с другом. У меня даже было несколько выступлений, которые я так и назвал «Современная арабская каллиграфия из холодной России». Это были встречи на международном форуме «Мусульманский мир» в Перми, в Пермском центре развития дизайна, а также в молодёжном клубе «Алтын урта» в Казани. В связи с большим количеством людей, принимающих ислам в мире, растёт спрос, потребность и интерес именно к арабской каллиграфии. В России, конечно, этот процесс происходит медленнее, здесь каллиграфические работы заказывают в основном официальные мусульманские духовные учреждения. Если же говорить об остальном мире, то оттуда приходят заказы абсолютно разные, и не только в рамках религии. Например, из арабского мира, поскольку это их родной язык, приходят заказы и от строителей, дизайнеров и пр. Что касается Европы и США, то здесь заказчиками, как правило, выступают мусульмане, стремящиеся популяризировать ислам через арабскую каллиграфию, скажем, в сувенирной продукции либо росписях на одежде. Что особенно интересно, в России растёт интерес к художественным работам именно как к объектам искусства. Я неоднократно слышал от людей, что они не понимают, что написано на работе, и, тем не менее, им это очень нравится. Можно сказать, что если ранее «в моде» была японская каллиграфия, то сейчас популярность набирает именно арабская.
- Какова судьба твоих работ, для кого ты их пишешь?
- В моём творчестве есть некоторое разделение на арт-объекты и коммерческие продукты. «Артовые» работы я делаю для себя, по вдохновению и наитию, могу написать слово так или иначе связанное с событиями в моей жизни или которые меня тронули. Коммерческие работы, естественно, делаю в соответствии с пожеланиями заказчика. Кстати, сейчас у меня часто заказывают художественные работы, которые можно просто повесить на стену: заказчик выбирает слово, например имя или слово с исламским смыслом.
- Что ты думаешь об исламском граффити, ведь ты даже принимал участие в казанском конкурсе по этому виду искусства?
- Про граффити можно сказать, что это ещё пока совершенно не развитая в России сфера. В Европе исламское граффити или граффити на арабском языке уже ни для кого не новость. Часто европейские творческие люди ездят с мастер-классами в страны арабского мира, где заинтересованы в их искусстве. Разумеется, на уличной стене, куда есть вероятность попадания грязи, не стоит писать имена Всевышнего или аяты Корана.
- Существуют дизайн-студии, использующие арабскую графику в оформлении интерьеров, например. Есть ли в России соответствующий рынок?
- Во-первых, рынок, действительно, появляется, путь пока в зачаточном состоянии, и растёт спрос. Во-вторых, нет тех людей и дизайн-студий, которые бы это осуществляли. Я в течение двух лет уже вынашиваю идею создания подобной компании и ищу людей, которые мне могли бы в этом помочь, надеюсь, что в ближайшее время эти планы будут реализованы. В один момент я понял, что если зарубежные компании, которые занимаются продажей исламской атрибутики, символики, или просто использующие арабскую вязь, покупают мои работы и успешно продают их на международном уровне, то почему бы мне не заняться этим самому.
- Среди татар есть такие имена как Нажип Наккаш, Рустем Шамсутов и другие специалисты в области арабской каллиграфии. Насколько ты связан со средой каллиграфов?
- Действительно, есть определенная среда каллиграфов, однако я стараюсь с ней не пересекаться, поскольку у меня немного иной взгляд на традиции, на вопросы классики и современности. Я считаю, что традиции и классику нужно уважать, но при этом нужно уметь отвечать требованиям современности им проносить классику в будущее. Когда я только начал заниматься арабской каллиграфией, я понял, что не нужно изобретать велосипед. Конечно, я ищу, пробую, экспериментирую и развиваюсь. Я всегда говорю начинающим каллиграфам о том, что необходимо обращать внимание на историю, брать вдохновение в истоках и делать это актуальным. Исламский художественный багаж поистине огромный.
Например, одна из английских компаний, производящая дорогие чайные сервизы, обратилась к старинным иранским миниатюрам, взяли соответствующий паттерн и нанесли его на свою продукцию. Успех коллекции был потрясающим.
А если заглянуть в блоги нью-йоркских модников, то в их одежде можно найти множество параллелей с тем, как одеваются мусульмане.
- Что нужно сделать, чтоб в России тоже развивалось современное мусульманское художественное искусство?
- Российским мусульманам не хватает правильной графической оболочки. Не мешало бы воспитывать кадры, показывая людям красоту каллиграфии, чтобы кто-то ею занялся. Проблема не в отсутствии творческих мусульман, а вообще в слабом развитии дизайна в России.
Хотелось бы пожелать мусульманам обращать внимание не только на внутреннее и но на внешнее, все мы люди и воспринимаем друг друга по первому впечатлению.
